она не поняла, что он был слеп,
и рисовала для него картины,
цветы и свежеиспеченный хлеб,
играла для него на пианино,
не понимая, что он также глух,
и что не слышит музыки и песен,
ждала ответа, обратившись в слух...
ответ, возможно, был бы интересен,
когда б он говорил, но он был нем,
и он не мог ответить даже словом,
она сумела для него быть всем,
не отыскав на всей земле другого,
кто понимал и взор её и речь,
не отвечая, мог на всё ответить,
она хотела для себя сберечь
того, кто был дороже всех на свете...
Л. Борщер